ЗЫКА # хуй знает какая по счету
Сказ о том, как великий и могучий EoG одолел бля секретных агентов из ОКБМ
Кароче бля, дело было так нахуй. Лежу я, значит ебалом в холодной канаве в деревне у Раввинского, и чувствую, что хто-то бля остервенело дергает меня за тогда еще не обосранную штанину. Думаю, так бля, наверное пажар, не иначе. Кароче думаю, пизда рулю приехали – ходить нихуя не могу, только ползать, да и то при полной дезориентации ето весьма и весьма затруднительно. Вовшем, пиздец. Кароче, решил я уйти в пассивную защиту – задержать дыхание и погрузиться в нирвану. Но настырный дергатель бля нихуя не унимался, что-то мне злобно выкрикивая в стиле ты-сука-ахуел-бля, идеально попадая в ритм грустной мелодии, доносившуюся ваще хуй знает откуда. Думаю так бля, надо чо-та предпринимать, а то уже заебла меня такая хуевая, согласитесь, жизнь. Ну я и предпринял бля кароче отчаянные шаги, выражающиеся, в частности, в открытии бля левого глаза. И тут же об этом охуенно пожалел, поскольку не увидел нихуя, кроме моего бедного-несчастного телефона, который мне с великой силою совали в ебало. Телефон, как бля ни странно, пел свои загробные песни, что-то там про смерть героя от руки бля коварного убийцы с отравленным кинжалом, полифония, короче, полная бля.
«Так нихуя дело не пойдет», подумал я, и открыл правый глаз. Лучше бля не стало; напротив, количество соваемых в рожу телефонов увеличилось вдвое, внеся в и без того осложненную ситуацию некую интригу, которую мое сознание, забившееся в носок сапога, распутывать категорически бля оказывалось.
И тут случилось чудо – моя рука резко хапнула телефон (кажется, правый), нажала на какую-то кнопку, а голова сказала «Аллеееоо?». «Хуясе», подумал я, «вот это автоматика-гидравлика, еб тваю. Что будет дальше?». А дальше было вот что – из трубки начали доноситься дикие визги и даже как будто крепкий запах переваренного бухла. Через некоторое время, в течение которого я уже успел порядком охуеть, я начал разбирать отдельные фразы. Фразы эти означали примерно следующее: «Мы выиграли бля!!!». «Так, так, так», охуевело подумал я, переворачиваясь на спину, «У кого выиграли? И хто ето мы?» Потом через мой мозг горящей крысой пронеслась гениальная мысль: «Наша сборная блядь таки выиграла чемпионат мира по футболу, и охуевший от радости Сычев звонит мне, чтобы похвалиться! Не иначе, бля!». И тут, только я, на радостях чуть не обосравшись, хотел сказать что-нибуть типа «Онопко – лох!», как коварный оператор выключил мой телефон нахуй за неуплату, избавив меня от ненужных мучений.
Тем временем, лицо, настырно тыкавшее мне в харю трубкой куда-то испарилось, даже не попрощавшись. А я лежу, значит и думаю, что штото здесь нихуя не так, ведь чемпионат мира был прошлым летом, и нихуя мы там не выиграли, да и потом, откуда Сычову знать мой секретный телефон. В общем кароче лежу я весь в непонятках, стараясь отвлечь себя фокусированием взгляда на окружающих меня заборах, и тут ко мне подбегает Раввинский, причем радостный до жопы и с трубкой в руке. Думаю, «ну понятно, это кароче, он че-то выиграл в лоторее ‘сотри вот здесь и получишь хуй' и звонит на радостях по фсей телефонной книге, не иначе». Но хитрый Раввинский тут же поспешил развенчать мои смелые гипотезы и поведал мне, что ЕоG в составе Jerry, Sleepy и даже OutLaw в качестве девочки-болельщицы ходили играть в кваку с чуваками из мрачного заведения со страшным названием АКБМ и таки уебошили их по полной программе.
«А как бля же чемпионат мира по футболу?!» - мелькнула у меня в тыкве крамольная мысль. А потом окончательно поняв, о чем все-таки пиздит, не унимаясь, Раввинский, я заорал «Бляяяяяяя! Пиздеееееееец! Ахуеееееееть!!!», чем вызвал инфаркт у идущего мимо по своим делам деревенского кота. Раввинский тоже как-то недобро на меня посмотрел и сказал: «Ну, в общем, да». И тут сосуды моего, так сказать, головного мозга расширились, и увидел я такую картину.
Мрачное подземелье. Своды выложены старым красным кирпичом, покрытым черно-зеленой плесенью. Сыро. Где-то вдалеке капает вода. На земляном полу стоит исцарапанный деревянный стол. За столом сидит лысый человек в форме НКВД с капитанскими погонами. Перед ним лежат несколько чистых бланков протокола допроса подозреваемого и диктофон. Из чернильницы торчит красная перьевая ручка. По другую сторону стола на табуретке сидит худой человек с изможденным лицом. Он раздет по пояс, его тело испещрено шрамами и татуировками с орфографическими ошибками «Q2 foreva!» и «Outlaw ruliz the vorld!!!» На груди крупно вытатуированы три буквы EoG. Руки и ноги закованы в ржавые кандалы.
Рядом стоит столик с хирургическими инструментами неприятного вида.
- Ну что, милейший, вы еще не передумали? – скучающе глядя на столик, спросил офицер. – Или нам опять обратиться к услугам, так сказать, специалиста? – он вопросительно поднял бровь.
- Иди нахуй, сука, - пробурчал человек с татуировками, глядя в пол.
- Все упорствуете, да? – офицер участливо кивнул головой. – А вот ваши товарищи проявили себя с лучшей стороны, не все, конечно, но это только вопрос времени, как вы понимаете.
- Че? – человек на табуретке презрительно скривился.
- Ну… Вы ведь знаете некоего Сустава, не так ли? – офицер поигрывал цепочкой от часов.
- Я не понимаю, о ком вы говорите, - неожиданно четко ответил человек на табуретке и отвернулся в сторону.
- Ну разумеется, само собой, а вот он вас почему-то знает, и к тому же очень хорошо, - офицер усмехнулся и убрал часы в карман.
- Бля!!! Да будь он проклят, он все нас предал, гад бля… Бык, лох и непарень!!! – человек на табуретке зазвенел кандалами и начал оседать, плача и пуская слюни.
- А ну-ка успокоиться, бля, сейчас же!!! – крикнул на него офицер. Николай Аркадьевич, сделайте ему инъекцию, - обратился он к появившемуся в дверях человеку в белом халате.
- Угу, - ответил тот и взял со столика стеклянный шприц с мутной жидкостью.
- Нет, не надо инъекцию, не надо, - закричал татуированный, трясясь и мотая головой.
- Ну вот и ладненько, - офицер стал рыться в бумагах. – Протокол желаем посмотреть? Суставовский?
- Да, я же должен удостовериться...
- Пожалуйста, - офицер выудил из пачки бумаг несколько мелко исписанных листов, коряво подписанных «Сустав[---]» и помахал ими перед носом у допрашиваемого. – Достаточно?
Человек на табуретке не ответил.
- Ну что же, приступим, – офицер начал заполнять бланк. - Тааак, дело номер… угу, тааак, подозреваемый Outlaw, он же легендарный Атлов, он же тот самый Ложка, - офицер говорил себе под нос.
Человек в наколках заерзал.
- Тааак, ну-с, и что же вам известно по обстоятельствам дела? – офицер нажал кнопку диктофона и откинулся назад.
- Нуу… я это… кароче…, - Outlaw зашмыгал носом.
- А вы не торопитесь, не торопитесь, нам с вами торопиться совершенно некуда.
- Ну это, кароче, звонит мне Саша…
- Саша?
- Ну да, Sleepy то есть, вооот, и значит… - Outlaw по-прежнему шмыгал носом и ворочался.
- Так, давайте сразу к делу, - голос следователя погрубел.
- Ну кароче, пришли, сели. Я-то сам не участвовал, я так, за компанию, совет дать там и все такое, поддержать в общем… Ну это, сели и началось...
- Так давайте поподробней с этого момента, как можно подробней, вы понимаете.
- Ну да, кароче бля, дм1, бля, двадцаточку нах ебанули. Вощем, значитца за них были Пузо какое-то и Ifrit нах. Начали кароче заебца – сначала пошло 5 – 1 за нас бля, Джерюга спиздил рельсу и ебашил ей в связке в рокетом. У Слипака была хуйня с настройками, кароче, летал бля, как космонавт, еб тваю. Потом хуяк – уже 10 – 9, и как раз комнату нахуй проебали бля, пизда, потом бля ваще одни рельсы в каморе, аж пиздец бля, все синее, ахуеть - не встать бля нахуй в пизду. Дальше бля 18-17, Джерюга ебашится гранатами и кемперит мегу кароче в присядку бля...
- Так, так, а вот про Слипи здесь нельзя поподробней?
- Да хули, я около Джерюги стоял, Слипак тама лунатил бля и дох, соответственно. Так что извиняйте, гражданин начальник.
- Хорошо, что потом?
- Кароче, потом 22-16, Джерюгу зажимают двое в каморе, Слипак прикрывает бля, кароче, что прикольно, рельса идет у всех бля поголовно, просто пизда рулю, никогда такого не видел, кароче, кончается все тем, что 25-20, Джерика уебывают на арене и фсе бля, пиздец, мы голые. Потом значит, Джерри хуячит за рокетом, а Слипак отбивается из рельсы, потом типа на десятой минуте 26-22, Джер подъебывает кого-то на лифте, а Слипак хуячит рельсой. Кароче, Джер пасет мегу, но хуй, пизда патронам, потом Слипак ебашит двоих из двустволки бля, кароче бля голяк, Слипак дает Джерри рельсу, но его у лестницы ебут рельсой наглухо. 29-24. Слипак пиздяшит из бластера у лифта, потом бля как всегда двое зажимают Джерри, дальше мега наша, и короче, уже бля 40-26. Джерри въебывает в стену, и ему потом пизда. Потом он бля ебашит в воде не по-детски. Потом 46-30. У Джерри начал переть гипер. Но хули толку, нас парами выбивают из каморы, потом вдвоем ебашат Джерри на арене, а Слипака уебывают из рельсы.
- Тоже на арене?
- Не помню. Ну так вот, потом пизда – респауны, но дальше Джерри хавает мегу, а Слиппи хуярит из рокета. Ну потом мы начали жать бля – 50-32, комната наша, но Джерри поебывают парами, в конце концов просрали комнату, потом опять отбили, мега почти всегда за нами, на 55-36 Джерри хуярит сразу двоих из гипера в комнатухе. Вощем, в конце, секунд за двадцать до конца Джер ёбает двоих из гипера, а Слипак одного из чейна.
- То есть пулемет тоже использовался? – офицер подался вперед.
- Ну да, а чо такого-то?
- Продолжайте.
- Да хули там, вот собственно и фсе. Кончилось все 67-40, кажеца. А чо, заебсь, по-честному.
- Ясно, что потом?
- Ну потом напились, естественно и все такое.
- Звонили кому-нибудь? – следователь наклонил голову.
- Нет, а кому нам звонить? – Аутло напрягся.
- И долго мы будем валять дурака? – офицер устало потер переносицу.
- Да что вы, гражданин начальник, я все что знал, рассказал, все как есть, бля буду, - Ложка испуганно глядел в пол.
- Николай Аркадьевич! – громко позвал следователь, - Нам нужна ваша помощь!!!
- Нет, не надо, не надо Николая Аркадьевича, - заверещал Аутло, извиваясь. Не надо, не надо, не надоооо, не наааадооо…
… «Не наааадо, не надоооо блевать на забор, бля!!!» кричал Раввинский, оттаскивая меня от забора за шиворот. «Так вот оно что, бля», подумал я, «ебучая реальность вернулась». И опять отрубился.
А потом, лежа под капельницей с гемодезом, я подумал, что это ведь не важно, что реальнось, а что нет, и не важно кто нас покинул, а кто все еще с нами. Важно, что мы выиграли и что я всех вас люблю, какими бы уебками вы себя не показали! Будьте же счастливы, как я! Аминь!
Вечно ваш, нах
Croc
P.S. При съемках передачи ни одного Раввинского, Аутло и Сустава не пострадало, хотя идея мне нравится. Забор Раввинского пребывает в отличном состоянии и копит деньги на новую краску.
***